Глава 3. Как происходит силовой призыв в Москве

В октябре, в первый месяц призывной кампании, массово рассылались электронные повестки для явки в ЕПП, где призывников сначала направляли на медицинское освидетельствование, а после его прохождения призывная комиссия принимала итоговое решение. Тем, кто не явился, автоматически направляли СМС-сообщения от Правительства Москвы с угрозами о привлечении к ответственности и применении временных ограничительных мер[1].

Многие призывники не соглашались с решениями о призыве. Сотни обращений поступали к нам по поводу ошибочного определения категории годности. После этого призывники обжаловали принятые в их отношении решения в призывную комиссию г. Москвы или в суд. Пока шли разбирательства, сроки явки на отправку в войска истекали, а решения по жалобам во многих случаях либо не принимались, либо призывников о них не уведомляли.

  В ноябре власти перешли к более активным действиям и начали применять силовой призыв. Призывников, не явившихся по повестке либо в ЕПП, либо на сборный пункт для отправки в войска, объявляли в розыск, задерживали дома или в метро и доставляли в ЕПП или на сборный пункт. 

Задержания, как правило, проводились силами сотрудников полиции. Граждане не могли апеллировать к закону, поскольку сотрудники полиции не принимали никаких возражений и объяснений, не ставили под сомнение законность своих действий, и ограничивались лишь функцией доставления.

Рис. 2. Места задержания призывников, подвергнутых силовому призыву (со слов заявителей)

Если в отношении задержанного ещё не было вынесено решение о призыве, его доставляли в ЕПП. Там в экстренном порядке проводилось медицинское освидетельствования без соблюдения установленной законом процедуры (например, отсутствовали результаты обязательных диагностических исследований, таких как ЭКГ, флюорография лёгких, анализы крови на ВИЧ и гепатиты В и С, не проводилось дополнительное обследование) и принималось решение о призыве на военную службу. После этого призывников фактически конвоировали на сборный пункт, где их готовили к отправке к месту прохождения военной службы. 

Адвокатов и юристов не допускают ни в ЕПП, ни на сборный пункт. В этих условиях призывники были лишены права на защиту, поскольку не могли обжаловать вынесенное в отношении них решение. 

Если при задержании выяснялось, что призывник не состоит на воинском учёте в Москве, его сначала направляли в военкомат Даниловского района, где ставили на учёт, затем сопровождали в ЕПП, где проводили все призывные мероприятия и отправляли в войска. Как правило, полиция не разбиралась на месте, подлежит ли молодой человек призыву именно в Москве. 

Часть заявителей сообщила нам, что они вообще не являлись московскими призывниками, поскольку прибыли в столицу из других регионов. Так один из призывников состоял на воинском учёте в Воронеже, где ожидал получить освобождение от призыва по состоянию здоровью. Другой вообще не вставал на воинский учёт и постоянно проживал в Санкт-Петербурге, оказавшись в Москве проездом. Третий ранее состоял на учёте в Москве, но затем перевёлся в другой регион, где и числился на момент задержания. Однако во всех этих случаях ОМПК не нашла оснований для освобождения от призыва и направила молодых людей в армию. 

Случаи незаконного призыва иногородних не являются единичными ошибками, а представляют собой системную проблему. 

Рис. 3. Сведения о причинах, которые препятствовали призыву (со слов заявителей)

Из обратившихся к нам призывников 25 человек точно были отправлены в войска. Еще 18 – скорее всего тоже: после задержания с ними пропала связь. Всего 43 заявителя. Из них минимум 16 человек утверждали, что обжаловали решение о призыве и решения по жалобам не были вынесены. Другие имели свои причины, по которым их призыв в армию был невозможен.

Основные модели призыва. Мы проанализировали все обращения по силовому призыву, которые к нам поступили. Результаты анализа позволяют выделить две основные модели силового призыва.

Первая модель. Призывник приходит в ЕПП, где принимается решение о его призыве в армию. Он получает повестку на отправку, но не является на сборный пункт. После этого военкомат Москвы объявляет его в «розыск»: данные вносятся в систему распознавания лиц Правительства Москвы. Полиция задерживает призывника в метро[1] и доставляет на сборный пункт («Угрешку»), откуда он отправляется в армию. 

Вторая модель. После неявки на отправку военкомат передает данные в Правительство Москвы, которое направляет их в управы. Районные администрации, военкоматы, полиция организуют розыск. Полицейские и сотрудники военкоматов ходят по адресам «уклонистов», но так как призывники часто не открывают двери, власти используют работников коммунального предприятия “Жилищник”, которые обманом вынуждают граждан открывать дверь, например, обесточивая квартиру[2]. 

Нетипичные случаи связаны с задержаниями ещё не призванных молодых людей в общественных местах и госучреждениях. Например, зафиксирован случай задержания в МФЦ при получении паспорта. 

По наблюдения правозащитников риск попасть в розыск и под облавы резко повышается у тех, кто игнорирует вызовы в военкомат и не приходит в ЕПП даже де-юре по незаконным повесткам. Однако де-факто на законность вручения повестки никто не обращает внимания: власти, надзорные органы и суды все повестки военкомата считают априори законными и подлежащими исполнению.

Применение насилия и бесчеловечное обращение. Призывники, пытавшиеся сопротивляться силовому призыву, сталкивались с насилием. В одном случае молодой человек спрятался под столом и держался за него, но во время потасовки с полицией стол был сломан, а призывник силой извлечён из-под него. Другой призывник сообщал: «На Угрешке мне заломали руки и заставили подписать повестку». Еще один рассказывал о задержании на улице: «Вытащили вместе с лавочкой, отпинали, засунули в машину, я орал, по земле волокли». 

При насильственном призыве стали широко применять наручники[3], а на сборном пункте впервые зафиксировано использование электрошокеров[4] против призывников. 

Чтобы скрыть практику силового призыва в середине декабря 2024 года рядом с ЕПП был открыт отдельный корпус для “уклонистов” с решётками на окнах и изолированным отсеком для машины[1]. Нам известны случаи применения там насилия к сопротивлявшимся призывникам. При этом как в ЕПП, так и на сборном пункте у призывников изымают все средства связи и фиксации информации (камеры и диктофоны). Допускается только кнопочный телефон.

Помимо физического насилия используются и методы подавления сопротивления. Например, мать одного из призывников сообщила, что её сына вместе с 15 другими задержанными держали в ЕПП весь день без еды и воды[2]. Передачи от родителей военкомат принимать отказался.