Пропавшему срочнику с крейсера «Москва» прислали повестку на мобилизацию

Семье Михаила Т. (имя изменено) в конце октября в день его рождения пришла повестка из военкомата Фрунзенского района. В повестке военком Александр Воронин просил Михаила явиться для уточнения документов воинского учёта по мобилизации.

«За неявку в указанное время и место без уважительной причины вы можете быть привлечены к ответственности», — говорилось в бумаге. Михаил не явился — уже полгода как родные и друзья ничего о нём не знают, он был корабельным поваром на крейсере «Москва».

На срочную службу Михаил уехал меньше года назад. До ухода на флот Михаил закончил железнодорожный вуз и пошёл работать по профилю — осматривал вагоны на станции Сортировочная.

«В армию он не рвался — оттягивал не один призыв. Но прошлой осенью расстался с девушкой. Средств у него, чтоб решить вопрос с армией альтернативным путем, не было, и он решил, что сходит», — вспоминает друг Михаила. Друзья отговаривали его, а мать, наоборот, поддержала — настоящий мужчина должен отслужить в армии.

Одно из писем, которое писал Михаил, опубликовала в соцсетях его мать. «Что сейчас творится в мире, знаю только в общих чертах», — писал матрос с «Москвы» в начале марта и сетовал, что доллар уже 117 рублей — надо было покупать побольше акций «Майкрософта» на бирже.

8 апреля «Москва» вышла из порта Севастополя, с тех пор Михаил на связь не выходил. Согласно официальной версии, в ночь на 14 апреля на крейсере сдетонировал боезапас, очаг возгорания удалось локализовать, однако через день судно потеряло остойчивость и затонуло при буксировке в условиях шторма. Представители Украины то брали на себя ответственность за удар по крейсеру, то отказывались от него. О ракетной атаке на российский военный корабль говорил также депутат Госдумы Константин Затулин.

Друзья, пытавшиеся что-то узнать о судьбе Михаила, связались с теми, кто выжил после тех событий: «За некоторое время до взрыва он пошёл на склад за едой, а после его никто не видел».

Официально тогда Минобороны признавало гибель лишь одного моряка, 27 человек числились пропавшими без вести, 396 — эвакуированы. С июня по сентябрь суд в Крыму по требованию командира воинской части и их родственников признал ещё 17 моряков умершими. Михаила среди них не было. По словам друзей, его родные продолжают думать, что он выжил — может, его спасло турецкое судно или он мог оказаться в госпитале, и по какой-то причине не способен дать о себе знать.

«Никогда не поверю, что не увижу сына», — писала в соцсетях в мае мать Михаила. В июне она со странички обращалась к нему и обещала: «Мы найдем тебя, по-другому и быть не может!». За лето она побывала в Крыму и в Сибири — там ее веру усилили буддийские монахи, которые после обряда сообщили, что сын жив.

Мать Михаила подтвердила, что получила повестку на сына: «Путаница какая-то была». Но говорить дальше о сыне отказалась.

«Пришедшая повестка может быть для неё ещё одним лучиком надежды», — считают друзья Михаила, уверенные, что он, к сожалению, все-таки погиб.

Юридически Михаил считается без вести пропавшим, так что можно было бы предположить, что бюрократическая машина просто не довела до Фрунзенского райвоенкомата информацию о произошедшем с флагманом черноморского флота. Но даже в таком случае появление повестки удивляет — ведь даже по документам его срочная служба пока продолжается меньше года.

В администрации Фрунзенского района «Фонтанке» сообщили, что в рамках частичной мобилизации им пришлось разослать огромное количество повесток за небольшой срок. «Базы данных районного военкомата не всегда имели актуальные сведения. К сожалению, ошибки случались», — сообщил пресс-секретарь Михаил Калинин. Он добавил, что администрация разберётся с повесткой срочника с «Москвы»:

«Если факт ошибки подтвердится, сделаем всё возможное, чтобы загладить свою вину перед родственниками. Касаемо озвученного имени, ничего сказать не могу, так как мы не имеем права разглашать информацию о военнослужащих. К сожалению, нам выпало жить в непростые, в судьбоносные времена. Очень многие к ним оказались попросту не готовы: это относится как к людям, так и к элементам системы управления. Мероприятий подобных масштабов не проводилось, без малого, 80 лет, и многие механизмы, в том числе по синхронизации баз данных, «пробуксовывали»».